1989 год был трудным для всех, кто зарабатывал на жизнь торговлей ценными бумагами на всех биржах Америки, но особенно тяжко пришлось работавшим по фьючерсам на индекс S amp;P 500 на площадке СМЕ. Далекие от понимания нюансов функционирования деривативных инструментов, нью-йоркские регуляторы взвалили вину за крах 1987 года на фьючерсы по фондовым индексам, которые появились на свет в начале 80-х. Впоследствии исследования ученых реабилитировали фьючерсы, показав, что они, напротив, сыграли роль буфера при падении фондового рынка, вызванного общим ухудшением экономической ситуации. В течение кризиса конца 80-х годов фьючерсный рынок оставался единственным, продолжающим работу в охваченном паникой и страхом мире.
Многие, и я в их числе, убеждены в том, что фьючерсы помогли спасти всю финансовую систему. Непосредственно после кризиса значительно снизился уровень ликвидности рынка. Поток поступающих на площадку заказов ослабел, финансовые институты воздерживались от работы с производными инструментами. Между различными регулятивными органами в Вашингтоне разыгрались настоящие сражения, что привело к невиданному напряжению, которое рынкам ранее не приходилось испытывать. Неопределенность с регулирующими работу рынка правилами крайне осложнила продажи и брокерскую работу. Вследствие чего многие из тех, кто выстроил себе прекрасный бизнес на обслуживании внутридневных трейдеров на фьючерс по индексу S amp;P 500, решили уйти на другие хорошо известные рынки – на фьючерсы по евродоллару (СМЕ) и по инструментам с фиксированной доходностью (Chicago Board of Trade, СВОТ).
Как трейдер я понимал, что для возвращения к нормальной ситуации, предшествовавшей кризису 1987 года, потребуется немало времени. Осенью 1989 года объявление Юнайтед Эйрлайнз (United Airlines) о сокращении прибыли застало меня с длинными позициями по фьючерсу на индекс S amp;P 500. Я заторможено смотрел, как валится рынок, не будучи готовым изменить свою позицию. Более того, я не желал ее менять. По мере падения я прикупил контракты в надежде на отскок, который вернул бы мне потерянные деньги. Покупка при паническом обвале сравнима с попыткой поймать падающий нож и не порезаться при этом. В конце концов до меня дошло, что я имею все шансы оказаться одним из многих в истории трейдинга, спустивших свои счета до нуля.
Весь следующий день прошел за анализом моего маленького портфеля, созданного вместе с моей женой в продолжение первых лет нашей совместной жизни. В конце концов я понял, что хранил все яйца в одной корзине, то есть на своем торговом счету. Я никогда не был горячим сторонником диверсификации портфеля, потому что привык видеть маркет-мейкеров, ежедневно рискующих всем своим состоянием. Я полагал, что если у меня есть сформированное мнение о грядущем поведении рынка, то должно хватить и смелости поставить на кон свой капитал. К счастью, я не совсем позабыл уроки Бинга, поэтому на счету оставалась небольшая сумма. Бинг часто говорил о важности сохранения резервов, которые можно будет бросить в пекло битвы на следующий день. Потеряв большую часть денег, я все-таки сохранил часть моего счета, благодаря чему мне удалось пережить испытание из ряда тех, что закаляют характер, и в дальнейшем воспользоваться полученным опытом себе на благо.
Сообщения из Facebook