Современная теория портфельного инвестирования

Первое, что я сделал после того, как потерял счет, – разработал стратегию инвестирования, направленную на диверсификацию подхода к рынку. Бинг Сунг ознакомил меня с принципами размещения активов в соответствии с принятой в наши дни портфельной стратегией. В свою бытность менеджером Гарвардского благотворительного фонда он настаивал на торговле деривативами в целях увеличения прибыльности позиций. Ровесники Бинга считали его пионером торговли производными инструментами. Рассматривая находящиеся в моем распоряжении инструменты инвестирования, я выяснил, что как инвестор я слишком мелок для того, чтобы размещать средства в альтернативных категориях активов. Согласно современной портфельной стратегии, истинная диверсификация требует распределения денег между различными классами инструментов. В первую очередь между акциями и облигациями, при этом 10–15 процентов средств инвестируется в инструменты, никак не коррелирующие с ценными бумагами.

Единственным способом включить в портфель альтернативные инвестиции были фьючерсы. По мере распространения среди институциональных клиентов концепции альтернативного инвестирования все в большую моду входили фьючерсы, медленно, но верно превращаясь в важную составляющую поиска любых инвестиций, которые не коррелировали с рынками акций и бондов. За последнее десятилетие индустрия финансов пережила настоящий бум хеджевых фондов и «хеджфондовского» стиля инвестирования.

Многие из инвестирующих в эти продукты рассчитывают добиться столь популярной диверсификации. В конечном итоге процентов 90 из тысяч расплодившихся, как кролики, хеджевых фондов превратились в банальных игроков, берущих на себя непомерные риски. Исследования показывают, что эти риски не создают диверсифицированных инструментов, их деятельность напрямую связана с другими категориями активов. Поэтому многие менеджеры занялись фьючерсным трейдингом и используют его, сознательно или нет, в качестве альтернативной инвестиции. Руководители фондов и лица, ответственные за планирование работы корпораций, размещают часть активов во фьючерсы, пытаясь тем самым добиться сглаживания волатильности кривой рискового капитала. Проблема в том, что размер минимальной инвестиции в лучшие работающие с фьючерсами фонды, имеющие стабильные показатели прибыльности в периоды кризисов на рынках ценных бумаг, был очень велик: как минимум полмиллиона долларов. Такие суммы были мне тогда не по карману. С тех пор закрытость мира легитимных альтернативных инвестиций претерпела революционные изменения, что сыграло на руку среднему инвестору.

Если на рынке и существует секрет Полишинеля, то это – прелесть торговли вразрез потоку ордеров, поступающих от частных лиц. Профессиональные трейдеры всегда делали хорошие деньги благодаря неискушенным клиентам, ряды которых быстро обновляются. «Смертность» торговых счетов здесь крайне велика. Как президент чикагской компании Коммерц Фьючерс (Commerz Futures), являющейся комиссионным торговцем фьючерсами (futures commission merchant, FCM) и подразделением Коммерцбанка (Commerzbank AG), я имел всю информацию о клиентских счетах. Зарубежные инвесторы открывали счета только для того, чтобы через пару недель закрыть с недостачей несколько тысяч долларов.

Это было непростое время, мы тщетно пытались убедиться в том, что новые клиенты обладают достаточным пониманием фьючерсного рынка и его продуктов. Мы настаивали на том, чтобы руководство банка дало добро на разработку подобного фьючерсам структурного продукта, подходящего для быстро растущей когорты розничных клиентов. К сожалению, наше видение будущего индустрии производных инструментов не совпало с мнением совета директоров во Франкфурте. Поэтому мы остались без фьючерсных продуктов, и что еще хуже, не сумели предложить клиентам то, в чем они сильно нуждались – реальный инструмент диверсификации их портфелей.